О жизни и смерти
Я видел погибших людей, наводнение, иранскую катастрофу, COVID… Но во всем этом была жизнь. А тут [в Буче] — смерть.
Я не потерял свою семью. Я знаю цену этой войне, но не так глубоко, как люди, пострадавшие в результате нее.
О западных ценностях, НАТО и Евросоюзе
Мы защищаем многие вещи — способность жить так, как живет современный человек. Говорят, что мы защищаем западные ценности. Я спрашиваю: А что это такое?
Наши люди верили, что НАТО защитит нас, а они в кулуарах не собирались этого делать. Ведь нельзя, это истощает.
Сейчас многие страны изменили мнение и готовы принять нас в ЕС. Но цена, по-моему, — слишком высокая.
О России и Путине
Перестаньте бояться Россию. Украина, в 28 раз меньшая, показала, что мы не боимся. Кое-кто прикрывается, говорит, что может быть ядерная война (из-за конфликта с РФ). Но никто сегодня в мире не может прогнозировать, что будет делать Россия.
Путин мог предотвратить войну. У них жесткая вертикаль. Мы должны встретиться раньше. Может, он меня ненавидит, как человека. Я не знаю.
О коллективной вине
Если столько людей убито и сожжено, то можно представить, сколько злобы вокруг. И ты тоже злишься, на всех, даже на Бога.
Все, кто выступал за оккупацию наших территорий — виноваты.
Партнеры могли сильно давить на Путина до войны: несет ли ответственность весь мир за геноцид евреев Гитлером? Да, несет. Они не убивали. Но они несут ответственность.
О войне и победе
Это не окончательная победа. Уверен, что еще нельзя говорить, что мы выиграли битву за Киев.
Буча, Ирпень, Гастомель — когда там были полностью уничтожены люди, выиграли ли мы эту битву? Я не уверен! Мы удержали и не отдали свое. Это я могу подтвердить, да. А победили ли мы, я не готов пока сказать.
Битва за Донбасс: Мы не знаем, сколько будет техники. Видим скопление на востоке и юге. От скорости передачи оружия США зависит, выстоим мы или нет. Я уверен в наших людях.
