«Если бы мы упустили БНР'100 — это был бы вердикт поколению. Еще в 2017-м мы планировали провести 25-го по сценарию праздничного шествия. Мы подготовили концепцию «БНР'99», думали заявить об этом 21 февраля, но 17-го началась тема с нетунеядцами, а через пару дней — Куропаты…»
Сегодня Эдуард Пальчис, создатель проекта 1863x.com, почти не пишет текстов для своего блога: День Воли отнял слишком много времени, поэтому должность редактора переняла жена. По словам Пальчиса, он с радостью передал бы пароли молодым и способным, более продвинутым и креативным. Но где они? И откуда могут взяться, чтобы изменить атмосферу в стране? Об этом и многом другом Эдуард рассказывает читателям «Новага Часу».
«За день делалось то, на что нужен месяц»
— Сегодня, когда все закончилось, какими ты видишь результаты Дня Воли?
— Трудно оценить, так как не с чем сравнить. Такое делалось впервые. Концертные организаторы со стажем, к которым мы обратились при подготовке, вообще сказали, что мы сошли с ума, когда за такое взялись… Времени же очень мало было: за день делалось то, что обычно делается за месяц. Очень жесткий и напряженный график: 23 дня, за которые надо было и исполнителей пригласить, и деньги найти, и договориться со всеми…
Это чудо, что все получилось. Чудо и результат работы большого количества энтузиастов: например, приходили рекламщики и предлагали услуги по раскрутке Дня Воли — бесплатно. СМИ очень помогли. Для организаторов это был сумасшедший период. Павел Белоус жену с ребенком отправил фактически «в ссылку». Антон Мотолько тоже.
— А твоя жена?
— Виктория два месяца занималась проектом 1863x.com, потому что я на это объективно не имел времени. Она и сейчас остается редактором блога. Я буду еще возвращаться к этой работе и вспоминать, как статьи пишутся (смеется).
Фото Сергея Гудилина
«Бредешь себе на Бангалор — ты же патриот!»
— Стал ли День Воли рубиконом в формате уличных акций?
— Нужно всегда обращать внимание на момент. В 1996-м Чернобыльский шлях с опрокинутыми машинами, возможно, был оправдан, не знаю. В разные времена все по-разному. А 25 марта должно быть национальным праздником, следовало это понять еще в 2000-х. Не поняли, поэтому в итоге и получили шествия по 1000—1500 участников, которые тянулись на Бангалор… Я сам на такие ходил раз пять, с 2008-го…
Первый раз — вау! — флаги над городом! Второй — уже как обязанность: ты же патриот — должен быть. Бредешь себе, до площади Бангалор не доходишь, сворачиваешь на остановку 53-го… «Зато, я патриот!» Это превратилось в бессмысленный ритуал. И это было гораздо большим гетто, чем рамки и заграждения, о которых сейчас говорят некоторые. Если ориентируешься на запрос и настроения людей, получается совсем другой результат.
— Почему 25 марта, а не Чернобыльский шлях или Дзяды?
— Если бы мы упустили БНР'100 — это был бы вердикт поколению. Еще в 2017-м мы планировали провести 25-го по сценарию праздничного шествия. Я об этом задумался, когда вышел из тюрьмы, в декабре 2016-го. Мы подготовили концепцию «БНР'99», предполагали заявить об этом 21 февраля, но 17-го началась тема с нетунеядцами, а через пару дней — Куропаты… Была уже другая атмосфера и повестка дня. Если бы мы это делали в тех условиях — нас бы просто не поняли. Мы бы и сами себя не поняли. После была помощь политзаключенным, BY_Help, а когда со всем этим разобрались, уже лето наступило… Пришлось отложить на год.
На самом деле, мы очень плохо знаем историю БНР, хотя через Дни Воли прошли десятки тысяч людей. То, что в итоге начали ходить по 1000 человек — это уже результат работы оппозиции, которая не смогла правильно подать и продать людям идею… Для них это были акции «против Луки», а что такое Третья Уставная грамота? О чем это? Задай каждому традиционному участнику пару вопросов из истории БНР — и он начнет «сыпаться». Когда я сам начал читать о БНР, то понял, насколько это неимоверная и поучительная история для всех нас. Так я понял, что 100-летие должно быть именно праздником, чтобы люди обращались к истории и делали выводы.
«Отцов БНР могли зачистить большевики или поляки»
— А в чем поучительность и актуальность?
— Это история того, как открывается окно возможностей, а мы не готовы. Есть возможности — нет кадров, подготовки и понимания момента. Пример того же Романа Скирмунта, который мог 100 лет назад подтянуть к проекту БНР финансовые круги, а его не поддержали, так как в руководстве оказались социалисты, которые мыслили классовыми категориями. Почему проиграла БНР? Потому что не имела армии. А почему не имела? Потому что армия — это деньги на ее содержание. Вот и все. Теоретически, Скирмунт тогда мог стать правым диктатором. И ты понимаешь, что, возможно, стоило бы на некоторое время иметь такого диктатора — как в соседних странах, — которые и позволили этим странам появиться и сохраниться.
А теперь о 1990-х. Возвращаемся к истории с мемориальной доской в честь БНР, которую мы пытаемся установить на Володарского. Она же была готова в 1993 году! Тогда и парламент был наш, и Погоня на Доме Правительства… Ее просто не повесили: забыли, какую-то бумажку не подписали, посчитали неважным. Это же свидетельствует: если упустили такую мелочь, то сколько не доделали важных вещей? И когда снова появится окно возможностей, есть большая вероятность, что у нас не будет хватать кадров, рук, чтобы все успеть и сделать качественно, чтобы вывести Беларусь на новый уровень. История БНР — именно об этом все.
— БНР — это поучительная история, но нужно ли ей гордиться?
— В чем подвиг БНР? Среди хаоса и войны, между молотом и наковальней, сделать даже то, что сделали отцы-основатели — это уже чудо. За то мы им и благодарны. Сегодня говорят, что это была всего лишь декларация, но та декларация не сравнима с сегодняшними, которые принимают партии и оргкомитеты. Сегодня за это не расстреливают, а в то военное время членов правительства БНР могли попросту «зачистить» поляки или большевики, не дожидаясь 1937 года. Кто бы помешал? «Human Rights Watch» и правозащитников еще не было.
«Забить на оппозицию»
— Отцы БНР не смогли договориться тогда с тем же Балаховичем или Скирмунтом, а сейчас договориться нам между собой — можно?
— А с кем объединяться? Что те люди, которые говорят о «концертной оппозиции» и «подтанцовке», собой представляют? Когда смотришь на отцов БНР, видишь, что это были личности, каждая со своим талантом. А что собой представляет современная оппозиция? Как это корректнее сказать, чтобы не обидеть …
Объединяться хорошо, когда есть здоровые клетки и органы, которые собираются в здоровый организм. А сейчас это результат длительных процессов гниения и деградации, поэтому все больное нужно вырезать. По библейскому принципу: дерево, не приносящее плода, вырубают и бросают в огонь.
Назови мне пять успешных «кейсов» тех же лидеров БНК? О Пазняке можно сказать с ходу, а тут? Можно спорить о 1990-х, кто что сделал, кто чем руководил… но мы живем в 2018 году! Поэтому мне кажется, что надо отделяться и гнуть свою линию. Вообще, «забить на оппозицию». Даже словом таким не пользоваться. Нам нужно гражданское общество. И из него уже родится новая оппозиция — здоровая, современная, которая бы реализовывала те ценности, которые старая оппозиция лишь декларировала.
— А у нас нет гражданского общества?
— Получается, что нет. То, что сделали мы на 25 Марта, намного лучше сделали бы другие люди, которых сегодня в Минске много — менеджеры, организаторы, пиарщики. Но эти молодые талантливые люди сегодня настолько далеки от политики, что об этом даже не думают. И это плохо. А близки к политике как раз те люди, которые на свой же митинг не каждый раз мегафон принесут. Что о них говорить? Тот, кто в политике не нужен, — лезет в каждую дырку. А тот, кто дико нужен, — держится поодаль. Хоть ты лассо бросай и затягивай…
«С радостью сдам пароли и уйду»
— А какая мотивация у молодого успешного человека во все это лезть?
— Задача как раз в том, чтобы им это было интересно и важно. И в этом году на 25-е пришло много новых людей, которые впервые были на чем-то подобном. Среди них, уверен, были и те, о ком мы сейчас говорим: талантливые успешные люди новой формации. Возможно, если мы ежегодно им будем объяснять историю и важность БНР, для них и Беларусь станет более интересной и ценной. Пусть сначала придут как зрители, а впоследствии — присоединяются.
Есть же и альтернативный опыт: 19 декабря 2010-го или предыдущий День Воли 2017-го. Много новых и свежих людей собралось благодаря большой пиар-кампании. Разгон, насилие… Часть испугалась, часть — рассердилась. Последние потом транслируют: «Мы не простим!» или «Теперь должна произойти революция!» Но все эти пафосные фразы и эмоции потом сливаются в никуда. Ну как бороться и мстить айтишнику, еще и семейному? Колеса кому-то по ночам резать?..
— Ну, не знаю… Дать Статкевичу деньги на революцию?
— Нет, это умные люди, и они умеют считать деньги. Он лучше в биткоин вложится. Поэтому все сливается. Люди получают по голове — видят результат — потом не знают, что делать, и становятся тихими патриотами: ходят на концерты Михалка или наклейки с Погоней на внедорожники свои лепят. Ну и живут семейной жизнью. Ведь все остальное не имеет смысла, «день сурка».
А потом появляется наша история, праздник с морем людей. И эти люди приходят, обращаются. И с ними хочется объединяться. Мне хочется объединяться с адекватными СМИ, с бизнесменами, с талантливыми людьми. С ними хочется что-то делать вместе. Если придет пора сотен таких молодых менеджеров, я с радостью им сдам все пароли и уйду из этого поля вообще. Пока же, к сожалению, некому сдавать.
— Что сейчас самое важное? Чего больше всего не хватает Беларуси для перемен?
— Кадры, новые люди и свежая кровь. Кадры решают все!
