Иван «Брест» Марчук и Надежда Лихошапка, архивное фото
Почти через год с момента смерти Ивана «Бреста» со «Свободой» согласилась поговорить его подруга Надежда Лихошапка. Девушка рассказала о том, как Иван сидел в тюрьме за бандитизм, и о его непростом характере. А также о любви и героизме.
«А где твоя борода?»
«Мы были знакомы пять лет, точнее четыре, если не брать в расчет последний год. У нас были очень сложные отношения, не все это время мы были вместе», — начинает рассказ Надежда.
Украинка и белорус познакомились на сайте знакомств. Надежда рассказывает, что ее очень впечатлил образ Ивана — с большой бородой, в военной форме.
«Мы договорились встретиться как-то вечером, и вот он приезжает, выходит из такси, а у него полностью сбритая борода. И первое, что я спрашиваю: «А где твоя борода?». Он: «В смысле?»— «Ну у тебя на фото такая красивая борода, где она?» — «Боже, тебе что, нравится борода?»— «Конечно!»
А он тогда как раз приехал из французского легиона, был весь заросший, но к барберу не успевал, хотел подравнять бороду — и произошла классика жанра: понял, что получилось не очень, и принял решение полностью сбрить. И выглядел он тогда как маленький мальчик, с прыщиками на щеках, очень смешной».
Иван «Брест» Марчук во Французском иностранном легионе, архивное фото
Девушка рассказывает, что первое свидание было очень неудачным, она больше не хотела видеться с Иваном.
«Я помню, что села в трамвай и думаю: «Надо завтра как-то написать этому парню, что больше мы не увидимся». Так я и сделала. Но я ему очень понравилась, поэтому он периодически мне писал, хотя я и сказала ему, что нам совсем в разные стороны. Писал-писал, и месяца через два мы снова встретились. Он как-то спросил: «Может, хочешь покататься на мотоцикле?». А я очень падкая на мотоциклы, для меня борода плюс мотоцикл — это просто убойная смесь».
По словам украинки, дальше все было как в кино: приезжает Иван, снимает шлем, а там уже хорошенькая борода.
«Так мы и начали общаться, он почти каждый день приезжал, очень красиво добивался меня. Даже мама моя говорила: «Надя, он как приезжает, даже у меня сердце в пятки от того, какой красивый и классный мужчина, и так красиво ухаживает».
На день рождения Надежды Иван подарил ей билеты на концерт, а также поездку во Львов.
«Когда мы вернулись из Львова, то он мне вручил дубликат ключей от своей квартиры и сказал: «Если захочешь, то можешь перевозить ко мне вещи». Так мы и съехались. Полгода мы с ним прожили идеально. Это были мои лучшие полгода в жизни».
Иван «Брест» Марчук и Надежда Лихошапка, архивное фото
«Вот у кого-то утро неудачно началось»
В ноябре 2018 года Ивана Марчука задержали украинские силовики. Его подозревали в поджигании предприятий и торговле оружием в составе преступной группировки. Всего белоруса обвиняли в одиннадцати эпизодах.
«Для меня было сюрпризом, когда в одно из утр нас положили лицом в пол. Ваня меня отвозил на работу, мы сели в машину, он говорит: «Подожди, сейчас масло проверю». Это было где-то 7:40 утра.
Иван рассказывал потом, что увидел боковым зрением, как бежит отряд силовиков, и еще подумал: «Вот у кого-то утро неудачно началось». А потом до него доходит, что это его утро так началось. У нас целый день был обыск, меня отпустили где-то только в восемь вечера, а Ивана забрали».
По данным украинских правоохранителей, Ивану Марчуку грозило до 15 лет заключения. Его обвиняли в нападениях с использованием противотанкового оружия и боеприпасов.
«Это был тяжелый период, я не смогла продержаться полностью. Где-то после года заключения мы начали сильно ссориться и разошлись. И я тогда была моложе, и он тоже, а он вообще такой горячий-горячий.
Поддерживать связь, когда Иван сидел в тюрьме, вообще не трудно, ведь это же Украина. Я постоянно ходила к следователю, просила разрешения на свидания. Иван полгода сидел в изоляторе временного содержания, он сразу согласился на сотрудничество с полицией. И из-за этого имел определенные «плюшки»: одна из таких выгод была в том, что следователь позволял нам видеться, хотя мы не были мужем и женой.
Я приходила, стояла очередь (она могла занимать и четыре часа), встречались и отсиживали все свои законные часы. У меня осталось много писем от Ивана с того периода. Носила передачки ему, потому что Ванька любил поесть».
В результате Ивана осудили на три года и один месяц заключения. Наказание отбывал в Бориспольской колонии.
«Из колонии мы контактировали по телефону, у Ивана там был мобильник. Там у всех были телефоны, это вообще не проблема. Мы на связи были 24/7. Только что морально было тяжело мне».
Иван Марчук вышел из тюрьмы в декабре 2021 года, а в феврале 2022-го уже началась война.
«Ему даже следователь говорил: «Иван, ну ты же не такой человек, который связывается с бандитами». И мне следователь то же говорил: «Я не представляю, что Иван там делал, впечатление, будто он, как в детстве, просто попал в плохую компанию». Он не мог пройти мимо какой-нибудь бабушки, которая продавала цветы или сливы, и мы всегда покупали у них. Когда в уголовном деле насчитали одиннадцать эпизодов, то я была очень удивлена.
«Ваня, как так вышло?» — «А я не знаю», — отвечал мне».
«Сейчас начнется, сейчас начнется»
Когда Иван вышел из тюрьмы, то с Надеждой они увиделись лишь однажды. Девушка снова сказала белорусу, что это их последняя встреча.
«Я тогда ходила к психологу, чтобы не возвращаться к Ивану, мне было очень тяжело без него, я его любила, но мне хотелось другой жизни. У Ивана же все на экстриме. Я даже не могла назвать нас полноценной парой. Даже последний раз, когда мы с ним были вместе, Иван тогда сказал: «Я настолько интересную жизнь живу». А я ответила: «Видимо, я и не представляю тебя стариком с домом, с детьми, внуками, со спокойной жизнью». Он смотрит на меня и говорит: «И я себя таким не представляю».
Надежда рассказывает, что, несмотря на то, что на момент начала войны они уже полтора года не были вместе, приоритеты быстро расставились совсем по-другому.
«Все это время (с 24 февраля 2022 года до смерти добровольца. — РС) мы провели вместе.
Сомнений у него не было, идти ли на войну. Его друг Паша, с которым они вместе жили, рассказывал, что Иван не спал всю ночь на 24 февраля и говорил: «Сейчас начнется, сейчас начнется». Паша ему говорил: «Да засни ты, пожалуйста, ничего не начнется, чего ты себя накручиваешь». А Ваня ходил по комнате словно тот маятник. И тут слышатся взрывы, Иван говорит: «Ну я же говорил!» Сразу же начал собираться, он был одним из первых в батальоне Калиновского».
Надежда рассказывает, что Иван себя как раз хорошо чувствовал в войну, а вот в мирное время начинал скучать.
«Война — это сто процентов его стихия. Он был военным до мозга костей. Когда мы вместе жили, то ему было достаточно скучно: не зря появился мотоцикл, не зря бандитские истории — адреналина не хватало, что ли. Он даже хотел поехать в Сирию, считал, что там может быть полезным. С самого детства он горел этим французским легионом, хотя никто в семье, кроме деда, его в этом не поддерживал».
Украинка говорит, что всегда очень переживала, когда «Брест» шел на боевые задания.
«У нас были суперкороткие переписки. Я просто спрашивала: «Ок?». Он отвечал: «Ок». Когда из последнего боевого он не ответил, то я поняла, что что-то не так, но надеялась, что он в плену. Я понимала, что Иван обязательно отпишется».
«Злился на тех, кто в тылу»
Надежда рассказывает, что незадолго до смерти «Брест» был в Киеве, было много внутренних противоречий внутри полка Калиновского.
«Иван очень злился на тех, кто сидит в тылу. Ваня приехал в Киев и просто их разносил, так как у них на «нуле» нечего поесть, а в штабе на складе полки от еды ломятся. Плюс ко всему история, как Ивана избили незадолго до смерти (инцидент случился менее чем за неделю до гибели «Бреста», они подрались с командиром батальона «Террор» Олегом «Варягом» Васильевым. — РС)».
Надежда никого не винит в смерти Ивана, но при этом говорит, что был целый ряд факторов, сложившийся в такую историю.
«Последний раз, когда мы были вместе, он был очень усталый, сердитый, раздраженный. Он приходил поздно, где-то в час ночи. Я ему говорю: «Ну делегируй ты кому-то часть обязанностей». А он отвечал, что не знает, кому можно делегировать. Я Ивану говорила, что ему нужно чаще бывать в штабе, решать там проблемы. Но Иван был другим человеком, он знал, где его место; знал, что оно на передовой, и он себя там чувствовал как рыба в воде. А все внутренние санта-барбары — это было не о нем. Он делал дело, а не молол языком».
На сегодняшний день Надежда Лихошапка никак не контактирует со штабом полка Калиновского, хотя помогает обычным ребятам-добровольцам. Недавно помогала организовать прощание с Мирославом Лозовским, который погиб под Бахмутом.
«Сейчас для меня штаб полка Калиновского совсем умер. Я встречала в Киеве родителей Ивана, их привезли на машинах для полка. Приехал «Кит» (командир полка Калиновского Денис Прохоров. — РС), поздоровался с ними, сел в «тачку» и уехал. Потом этот «прекрасный» человек пришел ко мне в квартиру, где остановились родители Ивана, с пистолетом.
Был год полку Калиновского. Как вы считаете, на празднование пригласили хоть кого-то из родственников погибших? Никого-никого. Меня пригласили ребята, и то только на последние полчаса я пришла. Меня встречает «Кит», протягивает руку, чтобы поздороваться. Я ему отвечаю: «Ты считаешь, я подам тебе руку?». Он такой: «Ну ладно». А на фоне миллион видео с Иваном. Я говорила с женой «подруг» (Василия Парфенкова. — РС), они делают выставки в память погибших, и когда была такая в Киеве, то никто из штаба просто не пришел. Ну как такое возможно?»
«Челюсти цокали, когда ел»
Во французский Иностранный легион Иван записался еще студентом.
Поехал в Париж по туристической путевке, а там пошел на пункт вербовки легионеров, его взяли. Позвонил матери, что больше не вернется в Беларусь. Мать месяц проплакала.
«Иван был очень волевой человек. Ему невозможно приказывать, чтобы он что-то делал то, что он считает неправильным. А в легионе, к сожалению, было много дедовщины, он во многом не соглашался. У него была своя позиция по всем вопросам, от этого часто сидел в карцере», — рассказывает девушка.
По ее словам, Марчуку больше всего нравилось служить во Французской Гвиане, в джунглях. Также нравилось охранять гостей, которые прилетали в аэропорт в ОАЭ.
«А так он побывал в половине мира. Он и маму с братом привозил в «Диснейленд» в Париже».
У Марчука был мотоцикл Kawasaki Z1000. Он любил прыгать с парашютом, тарзанки. Также Иван был совершенно не равнодушен к еде.
«Когда ему было вкусно, то у него аж челюсти стучали друг о друга. Я некоторое время была домохозяйкой, очень любила ему готовить. Его любимым блюдом был зеленый борщ. Также он страшно любил выпечку, я ее делала почти каждый день. Он любил включить какое-нибудь видео о Беларуси, сесть, поставить у себя молоко и пирог. И так мог съесть половину пирога и выпить литр молока. И если ему очень вкусно, то он мог издавать звуки, похожие на урчание. Еще челюсти цокают — и не нужно никаких комплиментов».
А вот алкоголь последние годы Иван Марчук полностью перестал употреблять.
«Как-то был момент, когда в гости к нам приехал его побратим Юры из легиона, они очень хорошо приложились к алкоголю. У нас тогда была очень плохая ночь, он поймал или «белочку», или что-то такое, было очень «весело». И после той ночи он не пил абсолютно», — рассказывает Надежда.
Иван «Брест» Марчук и Надежда Лихошапка, архивное фото
«Мне не хватает его могилы»
Девушка рассказывает, что только месяц назад осознала до конца, что Ивана больше нет.
«Я шла по улице, была хорошая погода. И я думала, что очень жаль, что Иван и другие ребята этого больше никогда не увидят. И тогда ко мне пришло понимание, что мне всего 26 и моя жизнь дальше будет без Вани, что все нынешние планы я должна строить уже без него».
Особенно Надежду беспокоит тот факт, что «Брест» по-прежнему не похоронен, россияне так и не выдали его тела.
«Мне не хватает места, где в мире и спокойствии лежит Иван Марчук, чтобы его могила была чистой, убранной, чтобы я могла прийти туда, поговорить с ним. На сегодня я даю около 50%, что его тело удастся найти. Когда он погиб, то я была уверена на 100%. Я очень хочу верить, что найдем. Но реальность такова, что очень много историй, когда никого не находили.
Он до сих пор мне снится как живой. До настоящего времени я ищу его фамилию в списках на обмен, а потом открываю его фото, где он мертв, и говорю сама себе: «Надя, не надо резать самой себе сердце».
На том фото не видно лицо Ивана, и во снах я вижу, как он приходит из плена, худой весь такой, и говорит: «Теперь все будет хорошо». И этот сон крутится с завидной периодичностью. И никто же из побратимов лично не видел, как Иван погиб».
Надежда говорит, что часто разговаривала с Иваном о его смерти. Он просил девушку продолжать жить полноценно и после того, как его не станет, не замыкаться в себе. Сегодня Надежда работает на трех работах. Говорит, что боль потери через год не уменьшается.
«Я взяла себя в руки, немного обросла камнями по этой теме. Сейчас у меня одна цель — похоронить Ивана. Сказать его маме, что уже похоронен сын, у него есть место. Маме Вани я сообщила о смерти сразу, как только сама узнала. Мы постоянно на связи, у нас хорошие отношения. Я очень благодарна ей. Она очень классная, просто невероятная».
Украинка рассказывает, что Иван вместе с побратимами на полном серьезе планировали освобождение Беларуси после того, как победят в Украине.
«Они говорили, что погибнут все равно в любом случае, потому что никому не нужны революционеры. Я воспринимала эти истории как некий боевик, так как звучало все максимально неправдоподобно, а они, тем не менее, верили в это.
Все ребята воюют не только за Украину, но и за будущее Беларуси. Ваня очень хотел вернуться в Беларусь. У него всегда была Беларусь, он смотрел, что говорят Лукашенко, Тихановская. Я всегда помнила, что он белорус, а не украинец. По-украински он не особо умел говорить, но старался очень правильно произнести слово «Кохаю».
Читайте также:
Полк Калиновского опубликовал видео, на котором Иван «Брест» Марчук на боевой задаче в Северодонецке
